Лет сто назад считали,что для развитой коммуникации условными знаками, не связанными непосредственно с обозначаемыми предметами или действиями, тоже нужны развитые когнитивные способности и абстрактное мышление. А потом оказалось, что высшие приматы (не люди) тоже вполне способны усвоить чисто символьные языки. Правда, абстрактных мыслей они высказать на них не могут, все-таки (насколько я читал).
А разве высшие приматы не обладают развитыми когнитивными способностями? Обладают, и ещё как. С абстрактно-символьным мышлением там конечно проблемы (по сравнению с человеком), но шимпанзе в состоянии, например, выполнить команду в духе "в соседней комнате стоит ведро, принеси его". То есть, они могут послушав эту фразу представить себе ведро, стоящее в соседней комнате, хотя и не видят его. Ну и пойти за этим ведром. Ведь даже детёнышу homo sapience это даётся не сразу.
Насчёт же чисто символьных языков -- так у людей это тоже вызывает массу проблем. Математика в школе -- это кошмар для большинства школьников. А абстрактные мысли... Что называть абстрактными мыслями? Ведь между конкретными мыслями и абстрактными нет чёткой границы, разница лишь в уровнях обобщения, которые используются при установлении отношений между объектами. То есть во всём этом разница между шимпанзе и человеком не качественная, а количественная. Единственное, что я знаю, что намекает на наличие качественных различий -- это то, что в английской википедии написано: обезьяны не задают вопросов. Они могут отвечать на вопросы, но задавать не задают. Но это признак поведенческий, и как его объяснить особенностями мышления, я не знаю.
У животных есть инстинкт самосохранения, с одной стороны, и понимание, что такое смерть (конкретная), с другой стороны.
Инстинкт самосохранения -- это в первую очередь избегание боли. Это глубоко прошитая идея о том, что боль -- это плохо. Инстинкт самосохранения ведь работает не только у человека и у шимпанзе, он работает даже у тупого хомяка. Он работает у ещё более тупых пресмыкающихся, земноводных и у рыб. Он -- очень древнее образование. И он -- инстинкт, который может быть незаконченной программой поведения, которая требует дополнительного обучения, но это очень важный инстинкт, который должен обретаться посредством очень простого и естественного обучения.
Речь -- это не инстинкт, это скорее способность, и возникает речь только если ребёнок в первые годы жизни погружён в языковую среду. Нужен очень сложная и специальная информация загружаемая в мозг, чтобы это сработало. Таким образом врождённые задатки к освоению речи специализируются, и становятся конкретными способностями, приводящими ко вполне конкретным проявлениям в поведении.
С инстинктом самосохранения такой подход к его специализации не покатит. Инстинкт самосохранения должен возникать быстро и резво. Нужен гораздо более простой механизм, который будет гораздо более специализирован уже с самого начала, автоматически. Но это всё не может быть какой-то нервной деятельностью возникающей только у особо развитых животных, которые в принципе способны к пониманию чего-либо. Эти механизмы должны работать даже у дождевого червя.
Да, инстинкт самосохранения опирается не только на страх боли, Пиаже показывал, что едва научившиеся ползать младенцы избегают высоты, хотя они и не имеют опыта падений и, соответственно, переживаний боли в результате падения с высоты. Но это очень простые механизмы, очень "тупые", где-то на уровне рефлекторной деятельности. Там нет понимания. То есть, ребёнок вряд ли понимает, что с высоты можно упасть, что будет больно, и совершенно точно он не понимает, что это грозит смертью -- он просто боится высоты.
Почему у животного проявления инстинкта самосохранения не сопровождаются осознанием, что ему конкретно прямо сейчас тоже грозит смерть? Конечно, для того чтобы иметь понятие о смерти, нужно ее самому увидеть. (кстати, с человеком тоже так, несмотря на все когнитивные способности и абстрактное мышление).
Что такое понимание смерти? Чем наличие понимания смерти отличается от отсутствия этого понимания? Вы можете умозрительно смоделировать ситуацию, которая сможет продемонстрировать отсутствие страха смерти? Скажем взять какую-нибудь там гидру (с её диффузной нервной системой ей ведь вряд ли удастся иметь страх смерти, так?) и показать, что у гидры нет страха смерти.
Мне кажется, что все такие попытки разобьются о то, что никакой эксперимент с гидрой, нацеленный показать причины отсутствия у неё страха в данной экспериментальной ситуации, не позволит разделить гипотезы "у гидры нет страха смерти, она боится только боли" и "гидра имеет страх смерти, но у неё недостаточно когнитивных способностей, чтобы понять смертельную опасность данной ситуации".
Не, мы можем конечно предположить, что возникает понимание смерти, это предположение сложно опровергнуть. Но тут приходит бритва Оккама и задаёт вопрос: зачем плодишь сущности, нужды в которых нет? Если инстинкт поведения животного описывается условными рефлексами, зачем сюда приплетать какую-то сложнообъяснимую сущность "понимание смерти"? Она ведь даже не атомарна эта сущность, она требует а) "понимания" как некоего общего психического процесса и б) понимания собственно смерти.
ну, я бы не назвал это абстрактными мыслями.
А что это? Надо уметь свести "я" и "птица" в один общий класс явлений. Это способность к обобщению на очень высоком уровне. Впрочем, шимпанзе, мне кажется, не используют местоимение "я", так же как и маленькие дети, которые где-то ближе к трём годам только научаются называть себя не только по имени, но и специальным местоимением. Что расценивается как способность осознать (понять?) себя, как некую специальную сущность.
И потом, речь о животных "вообще". языку жестов оказались способны выучиться очень многие шимпанзе, вроде даже большинство (из тех, кого пытались научить), но такие гении - единичны. По ним не стоит судить, свойственен ли животным страх смерти вообще.
Если гении единичны, но их большинство из тех, кто имел шансы проявить себя, то может дело в том, что мало кто занимается этим? Человек очень сложно осваивает речь, и результаты этого освоения очень убоги, если он пропустил сенситивный период для развития речи -- первые годы жизни. С шимпанзе работает то же самое. Поэтому мало просто взять шимпанзе и начать его учить, надо взять детёныша, и несколько лет возиться с ним. И ещё не факт, что получится, потому что у детёныша есть мать, которая тоже вносит свою лепту.
Был замечательный случай, когда мамашу-шимпанзе учили речи. Матата -- так звали самку, -- не очень интересовалась происходящим, и дело шло туго. Но в один прекрасный момент Канзи -- её детёныш, -- вдруг продемонстрировал всё то, чем безуспешно пытались научить его мать. Его не учили намеренно, он просто наблюдал со стороны как учат его мать.
И очень интересный вопрос здесь: каковы шансы случайного шимпанзе освоить речь, если он родился и вырос в группе шимпанзе, в которой все особи владеют речью и активно ею пользуются?
Короче, я не думаю, что дело в том, что шимпанзе должен быть гением, чтобы освоить речь. Я думаю, что дело в том, как учить.
