Что за песенку напевал Квирелл/Волдеморт?

Автор Тема: Что за песенку напевал Квирелл/Волдеморт?  (Прочитано 4430 раз)

Кругопряд

  • Новичок
  • *
  • Сообщений: 1
  • +0/-0
    • Просмотр профиля
1 пример:
Глава 26. Замечая замешательство
---
Покидая кабинет профессора, он слышал, как тот мурлыкает под нос незатейливую мелодию.
---
2 пример:

Камера предварительного заключения, расположенная практически в самом центре департамента Магического Правопорядка, была роскошно обставлена — больше из представлений взрослых волшебников о естественной обстановке, нежели из какой-то особой заботы о заключённых. Здесь было кресло — саморегулирующееся, самокачающееся, с роскошными богато украшенными самоподогревающимися подушками. Здесь стоял шкаф со случайными книгами, спасёнными из корзины для уценённых товаров, и полка, заставленная древними журналами — один из них был выпущен аж в 1883 году. Что же касается туалетных принадлежностей… Что ж, они не были роскошными, но на комнату было наложено заклинание, позволяющее отложить все соответствующие занятия, — заключённый не мог пойти никуда, где его бы не видел наблюдающий за ним аврор. Во всём остальном это была вполне приятная маленькая камера. Профессор Защиты Хогвартса был задержан, не арестован. Его даже не запугивали. Не было никаких свидетельств, позволяющих предъявить ему официальное обвинение… если не считать того, что в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс случилось ужасное и необычное преступление, а предыдущий опыт показывал, что с шансами пять к одному нынешний профессор Защиты в этом как-нибудь замешан. Также следует добавить, что никто в ДМП даже не знал, кто на самом деле занимает должность профессора Защиты, и этот человек в буквальном смысле чихал на все попытки раскрыть его истинную сущность. В общем, нет, «Квиринуса Квиррелла» пока ещё не отпускали обратно в Хогвартс.

Позвольте подчеркнуть:

Профессор Защиты.

Содержался.

В камере.

Профессор Защиты смотрел на наблюдающего аврора и напевал.

С тех пор, как профессор Защиты оказался здесь, он не произнёс ни единого слова. Он лишь напевал некий мотив.

Сначала мотив звучал, как обычная детская колыбельная, та, что у маглов начинается: «Спи, моя радость, усни…»

Мотив повторялся семь минут, без изменений, снова и снова, приучая слушателя к определённому шаблону.

Потом в теме начались вариации. Фразы стали звучать медленно, с длинными паузами, так что разум слушателя беспомощно ожидал то следующей ноты, то следующей фразы. А когда следующая фраза все-таки начиналась, она оказывалась настолько мимо нот, так непостижимо и чудовищно мимо нот и даже не в той гамме, в какой звучали предыдущие фразы — она вообще не попадала ни в какую гамму. Можно было подумать, что этот человек тренировался часами, чтобы научиться настолько идеально фальшиво петь.

Всё это имело такое же отношение к музыке, какое к человеческому голосу имеет душераздирающий мёртвый голос дементора.

И эти ужасные, ужасные звуки игнорировать было невозможно. Они напоминали известную колыбельную, но отступали от неё непредсказуемым образом. Они задавали ожидания и сами же их нарушали, не следуя ни одному шаблону, который позволил бы воспринимать это пение как фон. Мозг слушателя против воли ожидал окончания этих антимузыкальных фраз и отмечал каждый неожиданный поворот.

Единственное возможное объяснение, откуда вообще взялся такой способ пения, заключалось в том, что некий непередаваемо жестокий гений проснулся однажды утром, почувствовал, что обычные пытки ему наскучили, и решил развлечься, придумав способ свести с ума человека, просто спев ему песенку.

Аврор слушал эти невообразимо чудовищные звуки уже четыре часа, ощущая рядом присутствие чего-то огромного, холодного, смертельного. И это чувство было одинаково ужасным — смотрел ли он прямо на задержанного или наблюдал за ним боковым зрением…

Пение прекратилось.

Пауза была долгой. Достаточно долгой, чтобы появилась ложная надежда. Сначала она была задавлена опытом предыдущих разочарований, но пауза длилась и длилась, и надежда начала неудержимо расти…

Пение возобновилось.

Аврор сломался.

Он сорвал с пояса зеркальце, стукнул по нему один раз и сказал:

— Говорит младший аврор Арджун Алтунай, код RJ-L20 в камере три.

— Код RJ-L20? — удивлённо переспросило зеркало. Послышался звук перелистываемых страниц. — Вы хотите, чтобы вас сменили, потому что заключённый предпринимает попытку психологической атаки и преуспевает в ней?

(Амелия Боунс действительно довольно умна.)

— Что заключённый вам говорит? — спросило зеркало.

(Этот вопрос не был частью процедуры RJ-L20, но, к несчастью, Амелия Боунс не включила в инструкцию явный запрет на вопросы от дежурного офицера.)

— Он… — начал аврор и глянул в камеру. Профессор Защиты сидел, расслабленно откинувшись на спинку кресла. — Он смотрел на меня! И напевал!

Повисла пауза.

Потом зеркало вновь заговорило.

— И вы из-за этого передаёте сигнал RJ-L20? Вы уверены, что не пытаетесь просто увильнуть от дежурства?

(Амелию Боунс окружают идиоты.)

— Вы не понимаете! — выкрикнул аврор Алтунай. — Это очень ужасное пение!

Из зеркала послышался приглушённый смех — судя по всему, смеялся не один человек.

Потом оно заговорило снова.

---

К слову, задумывался ли кто нибудь о том, чтобы спеть песню аналогичным образом? Если да, то какую песню вы бы выбрали?

kuuff

  • Старожил
  • *****
  • Сообщений: 2 133
  • +220/-52
    • Просмотр профиля
В кровавых аврорских застенках он пел колыбельную: https://www.youtube.com/watch?v=pjeBg85JPrI

К слову, задумывался ли кто нибудь о том, чтобы спеть песню аналогичным образом? Если да, то какую песню вы бы выбрали?
Это должна быть простая мелодия, заранее хорошо знакомая тому, кому мы её поём. Самая популярная детская колыбельная в этом смысле отличный выбор.

Я задумывался о том, чтобы научиться программно генерировать такие мелодии, но я не помню чем это кончилось. IIRC я даже находил попытки других сделать что-то подобное. Но, в общем, я не помню. Но тема интересная.