Если ценностью является распространение генов (...), то во вселенной Уоттса ненужным мусором являются люди
Ценности определяют поведение, хотя связь феномена осознания с генами весьма опосредованная. Здесь можно провести аналогию с речью: если ребенок до определенного возраста не попал в языковую среду, он уже не научится говорить, хотя его речевой аппарат в полном порядке. В норме осознание человеком себя появляется довольно рано, однако
непрерывность этого осознания – продукт гораздо более позднего возраста. Причем не факт, что оно вообще сформируется таковым. Как отмечал еще К.Г. Юнг в "Тавистокских лекциях":
Я ставлю вопрос обратным образом и говорю, что возникающая в сознании вещь вначале с очевидностью не осознается и осознание ее вытекает из неосознанного состояния. В раннем детстве мы все бессознательны; большинство главных функций инстинктивной природы протекает бессознательно, и сознание, скорей всего, продукт бессознательного. Сознание требует для своего поддержания значительного усилия. Человек устает от пребывания в сознательном состоянии. Он истощается сознанием. Когда наблюдаешь представителей первобытных племен, то можно заметить, что на малейшее раздражение, выводящее их из дремоты, они стараются исчезнуть. Могут сидеть часами неподвижно, когда же их спрашиваешь: «А что вы делаете? О чем думаете?» – они обижаются и говорят: «Только сумасшедшие думают – они держат мысли в своей голове. Мы не думаем». Если же они вообще думают, то, скорее, животом или сердцем. Некоторые негритянские племена уверяют, что мысли находятся в желудке, потому что они осознают только те мысли, которые действительно беспокоят: печень, почки, кишки или желудок. Другими словами, они осознают только эмоциональные мысли.
Многие современные люди в этом плане не слишком далеко ушли от "первобытных" туземцев. Все более ускоряющийся темп жизни не оставляет места для рефлексии. Следовательно, сумевшие полностью перейти в "автоматический режим" существования получают значительно преимущество. Насколько подобные изменения окажутся необратимыми – можно только гадать. Не исключен, например, такой вариант:
В будущем человек станет менее оригинальным и более прогнозируемым. А его мотивы будут становиться более примитивными.
http://news.mail.ru/society/4445265/Если же требуется сделать как можно больше осознающих себя существ (что примерно и является этикой LW)
Не уверен, что осознание является необходимым условием рациональности. Значительная часть когнитивных искажений проистекает из психоэмоциональной сферы, "отключить" которую обычный человек просто не в состоянии. Способность к эмпатии, которая традиционно считается едва ли не главной отличительной особенностью Homo sapiens, также проистекает из этой сферы:
Еще есть одна очень важная вещь, о которой в последние годы очень много пишут. Это то, что у человека (а вот сейчас и это начинает подвергаться сомнению) есть способность, которую многие до сих пор считают только человеческим свойством, – строить модель психики «другого». Другого с большой буквы. Вообще любого Другого. Это по-английски называется «theory of mind». На самом деле, даже неизвестно, как это на русский переводить, потому что это точно никакая не теория сознания, это способность войти в психику другого человека и представить, что он в этот момент думает о вас, о картине мира и т. д., и подстроить свое поведение под конкретного Другого. И это является, на самом деле, основой успешной коммуникации. Это нарушено при всем спектре аутизма в большей или меньшей мере и у пациентов с шизофренией. И, более того, это не сразу появляется у детей. Раньше трех лет этого вообще ждать нельзя.
http://www.polit.ru/article/2009/11/24/brain/Однако в фанфике Юдковского главный герой демонстрирует скорее противоположный пример. Он почти полностью лишен эмпатии и
именно по этой причине вынужден создавать модели окружающих его людей. Причем модели получаются настолько точные, что с их помощью он без труда манипулирует "оригиналами".
А ведь эмпатия для того и предназначена, чтобы помочь людям максимально хорошо узнать друг друга. И если столь эксклюзивная способность оказывается не в силах конкурировать с "чистым интеллектом", то вид Homo sapiens
уже проиграл эволюционную гонку. Никаких других преимуществ у него больше нет.
По-настоящему развитый интеллект сможет промоделировать любой объект и любое событие, не нуждаясь в "затормаживающей" рефлексии или "отвлекающих" эмоциях. Все решает исключительно вычислительная мощь. При достаточном количестве ресурсов для такого "вычислителя" просто не существует "неразрешимых" задач.
Все остальные в той или иной степени не совсем (или совсем не) люди. Рипли N 8 – мутант; Колл – вообще андроид, а Вриис – "безногий летающий обрубок человеческого тела".
Экипаж "Тезея" в "Ложной слепоте" – четыре "постчеловека" и вампир – по степени "алиенизации" практически ничем от них не отличается.
Главный герой, Сири Китон, перенес в детстве радикальную нейрохирургическую операцию. Фактически у него вырезали половину мозга, а из оставшейся половины получился идеальный наблюдатель, поскольку процесс восприятия больше не нарушается естественной (для всех прочих людей) рефлексией.
Но если у Сири не было выбора (операция спасла его от участи гораздо более худшей), то гениальный лингвист Сьюзен Джеймс – второй член экипажа "Тезея" – сознательно пошла на "тюнинг" собственного рассудка. Теперь она представляет "четыре расщепленных личности, полностью независимые друг от друга, и несколько дюжин подсознательных семиотических модулей, все – действующие параллельно и высеченные с дивной ловкостью из одного куска серого вещества".
Исаак Шпиндель, биолог и третий член экипажа, воплощает другую крайность: "Человек, сращенный с машиной настолько сильно, что его собственные двигательные навыки разрушались при недостаточном уходе и техобслуживании, человек, слышавший рентген и видевший в оттенках ультразвука, настолько искалеченный модификациями, что не мог даже кончики своих пальцев чувствовать без посторонней помощи".
Аманда Бейтс, главная "военная сила" корабля, давно превратила свое тело в "армированный карбоплатиновый дот". Но даже ей далеко до "убийственного" Юкки Сарасти, вызволенного из миллионнолетнего небытия, чтобы управлять этим паноптикумом – "двигать, точно шахматные фигурки на многомерной игровой доске, представимой только для вампиров".
"Но в любом случае у Гермионы, как очень сильной волшебницы, все шансы обзавестись собственным призраком"
Кажется, я догадался, почему в фанфике Юдковского она не стала призраком.
По словам самой Гермионы, призрак создается "всплеском психической энергии, который сопровождает смерть волшебника". Смерть Гермионы сопровождалась таким "всплеском", однако никакого призрака не возникло. Следовательно, для его появления необходимо еще одно условие.
Позднее Дамблдор уточнил, что призраками становятся души тех, кто "застрял" в нашем мире, испугавшись дальнейшего "путешествия". Страх перед смертью может принимать разные формы. Гермиона даже Гарри не рискнула признаться в своем главном страхе:
Она не стала рассказывать, что боится умереть в одиночестве — почему-то это признание всё ещё оставалось слишком болезненным.
И ее предчувствие, как мы знаем, едва не оказалось пророческим. Но Гарри успел вовремя...
