Часто говорят, что квантовая механика должна быть непонятной. Это плохой подход — как для ученика, так и для преподавателя.

Я же обнаружил, что традиционно «непонятные» предметы обычно проще математики. Особенно если хочется всего лишь понять самые основы, пусть даже и с использованием математики.

Я не физик, а физики, как известно, ненавидят, когда о квантовой механике рассуждают непрофессионалы. Однако у меня есть опыт объяснять то, что традиционно считается «трудным для понимания».

Многие люди жаловались, что теорема Байеса контринтуитивна. Она даже знаменита своей контринтуитивностью. Я написал «Наглядное объяснение теоремы Байеса» и остался недоволен. Уравнение показалось мне недостойным своей страшной репутации. Я попытался изложить его по-своему. Хотя я и не достиг изначальной цели написать текст, понятный первокласснику, мне часто присылают благодарственные письма люди, которые не могли понять теорему раньше: от журналистов до профессоров других областей.

Кроме того, как байесианец, я не верю в явления, которые непонятны по самой своей природе. Замешательство существует в наших моделях мира, а не в самом мире. Если о предмете думают, как о непонятном, а не всего лишь сложном… нельзя с этим ничего не делать. Так жить нельзя. Так быть не должно. Удастся ли решить проблему или нет, но спокойно относиться к замешательству учеников нехорошо.

Итак, первое, чем моё введение будет отличаться от традиционного стандартного введения в квантовую механику: я точно не стану говорить вам, что квантовая механика должна быть непонятной.

Я не собираюсь говорить вам, что нормально не понимать квантовую механику, потому что никто не понимает квантовую механику, как однажды заявил Ричард Фейнман. Был период в истории, когда это было правдой, но мы живём в другую эпоху.

Я не собираюсь говорить вам: «Квантовую механику нельзя понять, к ней можно только привыкнуть». (Как, по слухам, говаривал фон Нейман в те мрачные годы, когда никто и в самом деле не понимал квантовую механику.)

Объяснения должны уменьшать замешательство. Если вам нравится не понимать что-то, то это признак проблемы — либо вашей, либо вашего преподавателя — но в любом случае проблемы. И эту проблему нужно решать.

Я не собираюсь говорить вам, что квантовая механика странная, непонятная или чуждая человеку. Квантовая механика контринтуитивна, но это проблема интуиции, а не квантовой механики. Квантовая механика существовала за миллиарды лет до того, как межзвёздный водород соединился и образовал Солнце. Квантовая механика появилась задолго до вас и если у вас с ней проблемы, то меняться придётся именно вам. Она уж точно меняться не будет. Не существует удивительных фактов, существуют лишь модели, которые удивляются фактам. И если модель удивляется какому-то факту, это не заслуга модели.

Лучше всегда считать, что реальность абсолютно нормальна. С самого начала времён во Вселенной не произошло ничего необычного.

Цель — сделать квантовую Вселенную своим домом. Стать её коренным жителем. Потому что, фактически, вы в ней и так живёте.

В этой цепочке о квантовой механике, я собираюсь говорить о ней, как об абсолютно нормальной. А когда человеческая интуиция будет ей противоречить, я буду смеяться над интуицией, как над чем-то странным и необычным. Возможно, такой подход покажется непривычным, однако смысл в том, чтобы приучить разум смотреть на вещи с квантовой точки зрения.

Ещё кое-что. Традиционные введения в квантовой механике строго придерживаются порядка, в котором её открывали.

Традиционно все начинают с того, что материя иногда ведёт себя как сталкивающиеся друг с другом маленькие бильярдные шары, а иногда — как волны в бассейне с водой. Затем обычно приводится несколько примеров, где материя ведёт себя как маленькие бильярдные шары, а потом примеры, где она ведёт себя подобно волне.

Исторически так получилось, что когда учёные разбирались, как всё устроено, и не понимали математику этих процессов, они считали, что материя ведёт себя подобно маленьким бильярдным шарам. А затем они считали, что она ведёт себя как волны в океане. А затем опять вернулись к бильярдным шарам. А потом учёные по-настоящему запутались и так продолжалось несколько десятилетий до тех пор, пока во второй половине двадцатого века не разобрались.

Тащить через это современного ученика, возможно, исторически точно по отношению к предмету. Однако такой подход обеспечивает такое же историческое полное непонимание. Говорить юным физикам о «корпускулярно-волновом дуализме» всё равно что рассказывать начинающим юным химикам о четырёх первоэлементах.

Электрон — это не бильярдный шар и не гребень волны, который движется через бассейн с водой. Электрон — это всегда и во всех обстоятельствах математически иная сущность и воспринимать его надо соответственно.

Вселенная не мечется между частицами и волнами в нерешительных раздумьях, что именно использовать. Это интуитивные представления человека о квантовой механике скачут туда-сюда. Кажется, будто в разное время и в разных обстоятельствах поведению электронов соответствуют то интуитивные представления о бильярдных шарах, то интуитивные представления о гребне волны в бассейне. Однако на самом деле ни то, ни другое их поведению не соответствует.

Если попытаться думать, что электрон подобен бильярдному шару в одни дни, а морской волне — в другие, то запутаешься.

Это наши представления колеблются и не могут прийти к какой-то одной точке зрения, а не мир.

Более того:

Последовательность, в которой человечество открывало мир, не обязательно будет лучшей последовательностью преподавать эти открытия. Сначала человечество обнаружило, что вокруг бегают другие животные. Затем их вскрыли и узнали, что они состоят из органов. Затем органы внимательно изучили и обнаружили, что они состоят из тканей. Затем ткани рассмотрели под микроскопом и открыли клетки, а потом белки и другие химические соединения. Которые, в свою очередь, состоят из молекул, а те из атомов, а те из протонов, нейтронов и электронов. И эти частицы гораздо проще животных, но открыли их на десятки тысяч лет позже.

Физика не начинает разговор с биологии. Почему же в случае квантовой механики надо начинать со сложных высокоуровневых явлений, вроде наблюдаемых результатов?

Привычный способ преподавания квантовой механики основывается на результатах экспериментов. И сейчас я прекрасно понимаю, почему это здорово звучит с точки зрения рационалиста. Поверьте мне, я понимаю.

Однако, по-моему, в результате накапливается большой багаж сложных математических инструментов для анализа реальных ситуаций, однако студент при этом всё равно не понимает, что происходит в простейших случаях на фундаментальном уровне.

Это всё равно, что учить программистов писать многопоточные приложения до того, как они научились складывать две переменные, и аргументировать это тем, что многопоточные приложения ближе к повседневной жизни. Близость к повседневной жизни не всегда хороша на первых этапах знакомства с предметом.

Возможно, в тёмные десятилетия прошлого, когда вообще никто не понимал, что происходит на фундаментальном уровне и нельзя было рассказать всё с основ, а все модели были загадочной математикой, которая давала хорошие предсказания, маниакальный фокус на результатах экспериментов имел смысл… И такой подход к квантовой механике вы до сих пор можете найти во многих книгах… Однако, возможно, сегодня стоит взглянуть под другим углом? Стандартный подход приводит к стандартному непониманию.

Классический мир строго выводится из квантового, но если пользоваться классической перспективой, то всё кажется очень большим и очень сложным.

Повседневная жизнь — это более высокий уровень организации. Сравним молекулы и кварки: кварков всего шесть, а молекул — огромнейший список. Я полагаю, что сначала стоит показать перспективу квантового мира, а уже потом рассказывать о результатах классических экспериментов.

Я не собираюсь начинать с привычного классического мира, а потом рассказывать о странных квантовых декорациях, скрывающихся за кулисами. Квантовый мир — это сцена, и именно он определяет, что нормально, а что нет.

Я не собираюсь рассуждать так, будто классический мир реален и просто периодически отправляет запрос на результат эксперимента серверу квантовой физики, а тот, в свою очередь, выполняет какие-то хитрые вычисления и возвращает этот самый результат. Я собираюсь говорить о квантовом мире, как о единственно реальном. Так, словно классический мир находится где-то далеко. Не только потому, что так легче стать своим в квантовой вселенной, но и потому, что на самом глубоком уровне именно так и есть.

И наконец в отношении квантовой механики я займу точку зрения строгого реалиста: квантовый мир существует, наши уравнения описывают территорию, а не её карты, а классический мир — лишь продолжение квантового. На ранних этапах моего введения я не собираюсь обсуждать взгляды не-реалистов за исключением ситуаций, где я буду объяснять, как не запутаться в некоторых интуитивных представлениях, созданных не-реалистами. Я не буду за это извиняться и попрошу всех не-реалистов придержать свои комментарии до поздних эссе. Окажите, пожалуйста, мне эту услугу. Я считаю, что не-реализм создаёт путаницу в головах перспективных учеников и мешает им чётко представить квантовые явления. Подробнее я напишу на эту тему в следующем эссе.

Впрочем, несмотря на то, что я не собираюсь обсуждать эту тему в первых эссе, подчеркну, что существует довольно много учёных, которые оспаривают взгляды реалистов на квантовую механику. Я не вижу для себя смысла объяснять оба взгляда. Я — абсолютный реалист, и вскоре вы поймёте, почему. Однако если вы читаете моё введение, вы знакомитесь с моей точкой зрения. Это не только моя точка зрения. Вероятно, её придерживается большинство физиков-теоретиков — не знаю, важно ли это, моя позиция по этому предмету основана не на опросах. Я не считаю себя обязанным сразу же показывать другие точки точки зрения, но считаю, что обязан предупредить читателей, что они существуют, хотя в первых эссе своего введения я не буду о них говорить.

Короче говоря, моя цель: научить вас думать о квантовой вселенной так, словно вы в ней родились, а не прибыли туда неопытным туристом.

Обнимите реальность. Прижмите её покрепче.

Некоторые комментаторы недавно выразили беспокойство по поводу мысли о постоянном их расщеплении на миллионы других людей, что прямо и неизбежно предсказывает квантовая механика.

Другие признались, что им неясно, как многомирие должно повлиять на планирование: если вы решаете пристегнуть ремень безопасности в этом мире, увеличивает ли это вероятность того, что другая версия вас отстегнет свой ремень безопасности? Не эгоистичны ли вы за ее счет?

Просто вспомните закон Игана: все складывается в нормальность1.

(Назван в честь Грега Игана, из его книги «Карантин»2.)

Фрэнк Саллоуэй сказал3:

Иронично, что психоанализ имеет преимущество над дарвинизмом именно потому, что его предсказания настолько диковинны, а объяснения настолько контринтуитивны, что мы думаем: это действительно правда? Как радикально! Идеи Фрейда настолько интригуют, что люди готовы за них платить, в то время как один из величайших недостатков дарвинизма состоит в том то, что мы чувствуем, будто уже знаем его, — потому что в каком-то смысле так оно и есть.

Когда Эйнштейн опроверг ньютоновскую версию гравитации, яблоки не перестали падать, а планеты не направились к Солнцу. Каждая новая физическая теория должна включать успешные предсказания старой теории, которую она вытеснила; она должна предсказывать, что небо будет голубым, а не зеленым.

Так что не думайте, что концепция многомирия появилась для того, чтобы делать странные, радикальные и захватывающие предсказания. Она складывается в нормальность.

Тогда почему кого-то это должно волновать?

Потому что однажды был задан увлекательный для рационалиста вопрос: что в целом составляет нормальность?

И ответом на этот вопрос оказывается квантовая механика. Это квантовая механика составляет нормальность.

Если бы вместо квантовой механики было что-то другое, вот тогда мир выглядел бы странным и необычным.

Имейте это в виду, когда задаетесь вопросом, как жить в странной новой вселенной, состоящей из множества миров: вы всегда в ней жили.

Религии, как говорят антропологи, обычно обладают свойством, которое называется «минимальная контринтуитивность»; они достаточно поразительны, чтобы их запомнить, но не настолько причудливы, чтобы их было трудно запомнить. У Анубиса голова собаки, что делает его запоминающимся, но остальная часть его тела — человеческая. Духи могут видеть сквозь стены; но они тоже могут проголодаться.

Но физика — это не религия, устроенная так, чтобы удивить вас ровно настолько, чтобы запомниться. Лежащие в основе явления настолько контруинтуитивны, что людям требуется долгое изучение, чтобы разобраться в них. Но явления на поверхности совершенно обыкновенны. Вы никогда не увидите другой мир краешком глаза. Вы никогда не услышите голос другой версии вас. Это однозначно запрещено законами. Извините, вы просто шизофреник.

Акт принятия решений не имеет какого-то особого взаимодействия с процессом, разветвляющим миры. В вашем разуме, в вашем воображении решение кажется точкой разветвления, где мир может пойти двумя разными путями. Но вы бы чувствовали такую ​​же неопределенность и представляли бы себе те же альтернативы, если бы мир был только один. Именно так люди и думали на протяжении веков до появления квантовой механики, и они до сих пор представляют альтернативные сценарии, которые могут наступить в результате их решений.

Решение и декогеренция — совершенно ортогональные вещи. Если бы ваш мозг никогда не становился декогерентным, то этому одному когнитивному процессу все равно пришлось бы представлять разные варианты выбора и их разные последствия. А камень, который не принимает решений, подчиняется тем же законам квантовой механики, что и все остальное, и неистово расщепляется, лежа на одном месте.

Приходя к решению, вы расщепляетесь не больше чем когда вы делаете вдох. Вы просто все время расщепляетесь в результате декогеренции, которая никак не связана с выбором.

Есть множество миров, и в каждом мире все складывается в нормальность: яблоки не перестают падать. В каждом мире люди выбирают тот курс поведения, который им кажется наилучшим. Возможно, они придерживаются другого образа мышления, видят новые последствия или упускают старые, и приходят к другому выбору. Но дело не в том, что по одному миру приходится на каждый выбор. Дело не в том, что одна версия вас выбирает то, что кажется лучшим, а другая — то, что кажется худшим. В каждом мире яблоки продолжают падать, а люди продолжают делать то, что кажется им хорошей идеей.

Да, вы можете придраться к исключениям из этого правила, но это нормальные исключения. Все это складывается в нормальность во всех мирах.

Вы не можете «выбрать, в каком мире оказаться». Во всех мирах делаемый людьми выбор определяет последствия таким же образом, как и в одном-единственном мире.

Выбор, который вы делаете здесь, не оказывает какого-то странного балансирующего влияния на какой-то другой мир. Между декогерентными мирами нет каузальной связи. В каждом мире выбор людей определяет будущее именно этого мира, а не какого-то другого.

Если вы можете представить себе принятие решений в одном мире, вы можете представить себе принятие решений и во многих мирах: просто пусть мир постоянно расщепляется, а в остальном подчиняется тем же самым правилам.

Ни в одном мире два плюс два не равняется пяти. Ни в одном мире космические корабли не могут двигаться быстрее скорости света. Все квантовые миры подчиняются нашим законам физики; их существование изначально и утверждается нашими законами физики. С самого начала не произошло ни одной необычной штуки ни в этом, ни в каком-либо другом мире. Все события подчиняются законам.

Существуют ли ужасные миры, на которые вы совершенно не в состоянии повлиять? Конечно. Также и в двенадцатом веке произошли ужасные вещи, на которые вы не можете повлиять. Но вы не несете ответственности за двенадцатый век, потому что он, как говорится в причудливой фразе, «уже случился». Я бы посоветовал вам рассматривать каждый мир, который находится за пределами вашего будущего, как часть «обобщенного прошлого».

Живите в своем мире. До того, как вы узнали о квантовой физике, у вас не было искушения попробовать жить в мире, которого, как казалось, не существует. Ваши решения должны соответствовать той же самой нормальности: вам не следует пытаться жить в квантовом мире, с которым вы не можете связаться.

Ваша теория принятия решений должна (почти всегда) быть той же самой, независимо от того, предполагаете ли вы, что что-то произойдет с вероятностью 90% или это произойдет в 9 из 10 миров. Сейчас, поскольку людям трудно справляться с вероятностями, может быть полезно визуализировать, как что-то происходит в 9 из 10 миров. Но это просто поможет вам использовать нормальную теорию принятия решений.

Сейчас хорошее время, чтобы начать учиться как «заткнуться и умножать». Как я отмечаю в «Лотереи: бессмысленная трата надежды»:

Человеческий мозг не проводит 64-битные вычисления с плавающей точкой, и не может снизить эмоциональную силу положительного предвосхищения, умножив её на 0,00000001, если не приложить к этому усилий.

И в «Новой улучшенной лотерее»:

Между нулевым и ничтожно малым шансом стать богатым разница ничтожно малого порядка. Если вы сомневаетесь, положим, что этот ничтожно малый шанс — единица, делённая на гуголплекс.

Если вы думаете о мире, который мог бы появиться законным путем, но вероятность которого составляет одну квадриллионную, и в этом мире происходит что-то очень приятное или очень ужасное … ну, возможно, он существует, если он законен. Но вам нужно попытаться высвободить в своих центрах вознаграждения или аверсивных центрах одну квадриллионную долю нейротрансмиттеров, чтобы вы могли соответствующим образом взвешивать этот мир в своих решениях. Если вы не думаете, что сможете это сделать … то не думайте о нем.

В противном случае вы могли бы пойти и купить лотерейный билет, используя стратегию квантового случайного числа, которая гарантированно приведет к крошечному мегавыигрышу.

Или вот еще как можно думать об этом: рассматриваете ли вы возможность потратить немного ментальной энергии на мир, частота которого в вашем будущем будет меньше триллионной доли? Тогда купите в местном игровом магазине десятигранный кубик и, прежде чем начать думать об этом странном мире, начните бросать кубик. Если на кубике выпадет 9 двенадцать раз подряд, вот тогда можете подумать об этом мире. В противном случае не тратьте время зря; время на размышления — это ресурс, который следует расходовать мудро.

Вы можете бросать кости сколько угодно раз, но не сможете думать о том мире, пока двенадцать раз подряд не выпадет 9. Тогда вы можете подумать о нем на минуту. После этого вам нужно снова начать бросать кубик.

Это может помочь вам прочувствовать идею «триллиона к одному» на более интуитивном уровне.

Если в какой-то момент вы ловите себя на мысли, что квантовая физика может иметь какое-то странное, ненормальное следствие для повседневной жизни, то вам, вероятно, стоит тут же остановиться.

О, ну есть парочка последствий многомирия для этики. Утилитаризм среднего вдруг начинает выглядеть намного привлекательнее — вам не нужно беспокоиться о создании как можно большего числа людей, потому что уже есть множество людей, исследующих пространство возможностей. Вы просто хотите, чтобы среднее качество жизни в будущих мирах, за которые вы несете ответственность, было как можно выше.

А еще вам всегда нужно наслаждаться открытиями, которые вы совершаете лично для себя. Бессмысленно говорить о том, что вы «первый» или «единственный» человек, знающий что-то, когда все познаваемое уже известно в мирах, которые не находятся ни в вашем прошлом, ни в вашем будущем, ни прежде вас, ни после вас.

Но, по большому счету, все это складывается в нормальность. Если ваше понимание множественности миров хоть немного шаткое и вы раздумываете о том, чтобы поверить какому-то странному утверждению, или испытать какую-то странную эмоцию, или спланировать какую-то странную стратегию, то я могу дать вам очень простой совет: не делайте этого.

Квантовая вселенная — это не какое-то странное место, куда вас забросили. А то, каким мир был всегда.

• 1. В оригинале эта фраза звучит как «it all adds up to normality», а в имеющемся переводе книги Грега Игана на русский «все всегда приходит в норму». — Прим.перев.
• 2. Greg Egan, Quarantine (London: Legend Press, 1992).
• 3. Robert S. Boynton, “The Birth of an Idea: A Profile of Frank Sulloway,” The New Yorker (October 1999).

Три месяца назад — ничего себе, неужели это было так давно? — я дал домашнее задание: провести трассировку стека1 человеческих когнитивных алгоритмов, которые порождают дебаты о «свободе воли». Обратите внимание, что эта задача совершенно отлична от задачи доказательств существования или не-существования свободы воли.

Сейчас, как и ожидалось, люди задаются вопросом: «Если будущее предопределено, как наш выбор может его контролировать?» Мудрый читатель может догадаться, что все это укладывается в нормальность; но остается вопросом, как именно.

Люди слышат: «Вселенная работает как часы; физика детерминирована; будущее предопределено». И в их разуме образуется сеть причинно-следственных связей, которая выглядит следующим образом:

Здесь мы видим, что причины «Я» и «Физика» конкурируют за определение состояния «Будущего» следствия. Если «Будущее» полностью определено «Физикой», то очевидно, что «Я» не может на него повлиять.

Эта причинно-следственная сеть — не явное философское убеждение, а скрытое, фоновое представление мозга, контролирующее, какие философские аргументы кажутся «разумными». Только кажется, что дела обстоят именно так.

Время от времени появляется очередной пресс-релиз по нейробиологии, в котором утверждается, что, поскольку исследователи использовали фМРТ, чтобы увидеть, как мозг делает те или иные вещи во время процесса принятия решений, то выбор делаете не вы, а ваш мозг.

Как в старой избитой мысли: «Редукционизм подрывает саму рациональность. Потому что он означает, что каждый раз, когда вы что-то говорите, это не результат рассуждений о доказательствах — это просто кварки скачут туда и сюда».

Разумеется, реальная диаграмма должна быть такой:

Или лучше даже такой:

Почему это не очевидно? Потому что есть много уровней организации, которые отделяют наши модели наших мыслей — наших эмоций, наших убеждений, наших мучительных колебаний и нашего окончательного выбора — от наших моделей электронов и кварков.

Мы интуитивно можем отчетливо представить себе, что рука состоит из пальцев (и ладони). Очевидно, что неправильно спрашивать, берем ли мы что-то на самом деле своей рукой или же просто нашими пальцами и ладонью.

Но разрыв между физикой и мышлением не может быть преодолен путем прямого представления. Никто не может представить себе, как атомы составляют человека так же отчетливо, как могут представить, что пальцы составляют руку.

Поэтому нужна постоянная бдительность, чтобы поддерживать восприятие себя как сущности внутри физики.

Эта бдительность — один из величайших ключей к философии, подобно пониманию ошибки проецирования ума. Как вы помните, именно этот момент я назвал сбивающим с толку квантовых физиков, которые не смогли представить себе макроскопическую декогеренцию; они не подумали применить те же законы к самим себе.

Убеждения, желания, эмоции, мораль, цели, образы, ожидания, чувственные восприятия, мимолетные желания, идеалы, искушения… Вы могли бы назвать это «поверхностным слоем» разума, теми частями «Я», которые люди могут видеть даже без науки. Если я скажу: «Не вы определяете будущее, а ваши желания, планы и действия определяют будущее», вы легко сможете увидеть отношения части и целого. Это видно сразу, как и в случае с пальцами, составляющими руку. Есть другие отношения части и целого, доходящие вплоть до физики, но они не сразу видны.

«Компатибилизм» — это философская позиция, согласно которой «свободу воли» можно интуитивно и удовлетворительно определить так, чтобы она была совместима с детерминистической физикой. «Инкомпатибилизм» — это позиция, согласно которой свобода воли и детерминизм несовместимы.

Мою позицию можно было бы назвать «реквайредизмом»2. Когда агентность, выбор, контроль и моральная ответственность воплощаются разумным путем, они требуют детерминизма — хотя бы в некоторых участках во Вселенной. Если вы выбираете, планируете, действуете и воплощаете в жизнь какое-либо будущее в соответствии с вашим желанием, то все это требует реальности закономерного типа; вы не можете заниматься этим в условиях полного хаоса. Должен быть порядок хотя бы в тех частях реальности, которые вы контролируете. Вы находитесь внутри физики, и поэтому вы/физика определили будущее. Если бы оно не было определено физикой, оно не могло бы быть определено вами.

Или, может быть, мне следует сказать: «Если бы будущее не было определено реальностью, оно не могло бы быть определено вами» или «Если бы будущее не было определено чем-то, оно не могло бы быть определено вами». Вам не нужна нейробиология или физика, чтобы довести до бессвязности наивные определения свободы воли. Если бы разум не был воплощен в мозгу, он был бы воплощен в чем-то другом; была бы какая-то реальная вещь, которая была бы разумом. Если бы будущее не определялось физикой, оно определялось бы чем-то, каким-то законом, каким-то порядком, какой-то большей реальностью, которая включала бы вас в себя.

Но если нами управляют законы физики, то как можно говорить, что мы себя контролируем?

Посмотрите на это так: если бы законы физики не контролировали нас, как бы мы могли контролировать себя?

Как мысли могут судить другие мысли, как эмоции могут конфликтовать друг с другом, как один образ действий может показаться лучшим, чем другие, как мы можем перейти от неуверенности к уверенности в наших собственных планах посреди полного хаоса?

Если бы нас не было в реальности, где бы мы могли быть?

Будущее определяется физикой. Что это за физика? Та физика, которая включает в себя действия людей.

Выбор людей определяется физикой. Что это за физика? Та физика, которая включает в себя взвешивание решений, рассмотрение возможных последствий, суждения о них, искушение, следование морали, рационализацию проступков, попытки поступить лучше…

Нет такого, что какой-то кварк внезапно прилетит с Плутона и отменит все это.

Все мысли из вашего процесса принятия решений реальны, все они что-то собой представляют. Но мысль слишком велика и сложна, чтобы быть атомом. Значит мысли состоят из вещей поменьше. И мы называем то, из чего состоят вещи, «физикой».

Физика лежит в основе наших решений и включает в себя наши решения. Она не разобъясняет их.

Помните — физика складывается в нормальность. Это ваши когнитивные алгоритмы создают путаницу.

• 1. Трассировка стека — понятие из программирования. — Прим.перев.
• 2. В оригинале «requiredism», от слова «require» («требовать»). — Прим.перев.